Дуэт здарова сосаться
У Кисы были острые ноготки на длинных пальчиках, которыми она удерживала сигарету, почти что превратившуюся в бычок. Если, конечно, она осмелится сотрудничать со мной. Жив, здоров, творит музло. Завёл минивен, а через мгновение мы тронулись, удаляясь от догоняющей нас толпы фанатов.
Что Муратов их все выучил на зубок, а я был в своей лучшей вокальной форме, готовый молоть на сцене фарш. У нового драмера оказался неплохой послужной список, на челкастого — вообще срать, гитаристов, как грязи. Но вроде и он чего-то мог. Про лучшего басиста с козлиной бородкой я даже не начинал… И вот, теперь у нас была ещё одна рабочая приманка. Нимфа с ангельским расщеплением и модельной фигурой. Я рассчитывал, что этот альбом не просто поднимет нас с колен, а станет лучшим в истории Death Breath.
На следующий день мы все подошли ответственно к сборам и заранее высиживали в аэропорту перед рейсом. Все, кроме одной особенной достопочтенной персоны…. Я был на грани того, чтобы позвонить и наорать громче бабы, объявляющий вылеты через микрофон.
Ева пришла за долю секунды до того, как я чуть не взорвался и не раскидал кровь с кишками по стенам зала ожидания. Пришла с одним полупустым рюкзаком, в кожаной куртке и солнцезащитных очках. Развалилась сразу на двух металлических стульях возле басиста, и помахала нашему ряду когтистой рукой. Шёлковые волны её шевелюры рассыпались по спинкам сидений. Куда Ева смотрела, я не видел из-за чёрных стекляшек. По традиции она не извинилась.
Я оскалился. Лёнчик, а ты не говорил! Вы великолепны! Я заметил, как парни оживились, отламывая от девчонки взглядами по кусочку. Все, кроме Муратова, конечно. Он у нас был надрессированная паинька. Парни послушно встали. Андрей продолжал заигрывать с Евой уже жестами, перевод которых с обезьяньего я не знал. С нами жедевушка, — поплыл татуированный неприступный Гриша, закидывая на плечо сумку.
П-п-пф… Я с рыком выдохнул от переизбытка агрессии. Руки напряглись, и я начал переминать пальцы. Это всё по тому, что я задумался. А надо ли оно мне? Привёл бабу на тонущий корабль. Щас как пойдём якорем на дно рокерского шоу-бизнеса…. Драмер забрал у смущенной Евы рюкзак. Ну я ему и свою сумку заодно всучил. Раз он у нас заделался курьером. Кстати, смущение — последнее, что я рассчитывал разглядеть на её наглой измалёванной морде. Я даже не понял, что Гриша там промямлил, и поравнялся с Кисой, удаляющейся к терминалу походкой от бедра.
Ева предпочитала делать вид, что мои реплики доносились до неё из атмосферы, как назойливый шум турбин. Её голова так и не шелохнулась в мою сторону.
Девчонка лишь сдвинула очки и посмотрела на часы на своём тонком запястье. Когда я предупреждал её про «собраться заранее», имел в виду приехать хотя бы за час. Я предупреждал, что меня злить — опасно для твоей психики? В Москву тоже часто прилетаю, сразу на несколько дней подряд, по работе, — Хм… Любопытно. Неужто зовут на выступления? Но беситься я от этого не перестал. Бизнес-класс будут ждать до последнего.
Мы остановились возле терминала, и она, наконец, выглянула из-за очков, зло сверкнув глазами. Будто могла что-то понять своей бестолковой головой. Ну хорошо. Надеюсь, это была её последняя дрянная выходка. Остальные я спланирую по жёсткому сценарию — от публичных выступлений до секса. Мы обустроились в салоне, а девчонка раскисла. Клоуны облепили Еву со всех сторон, накинувшись с вопросами, а я под шумок посадил Муратова рядом, чтобы поменьше трепал языком.
Я ещё не до конца отошёл после стойки регистрации, когда его пустили по фальшивому паспорту… Думаю, он тоже пересрал. Стоило самолёту взлететь, Муратов моментально заснул, хотя до Питера был всего час.
Я делал вид, что дремал и следил за тем, как девчонка фыркала. Потом она вообще, воткнула наушники и отвернулась к занавешенному иллюминатору.
Не очень-то дружелюбно с её стороны перед парнями. Но я уже понял, что от Евы ждать утончённых манер — как от пацифики жирный дисторшн. Я вроде как реально задремал, но сон шёл тревожный. Ближе к концу полёта Ева увидела, как мужик с соседнего ряда зашоркал в зону курения с пачкой, и резко обернулась на нас с Муратовым. Я даже шелохнулся от неожиданности, хоть уже и проснулся. Не поднимаясь с мягкого подголовника, прищурился на неё. Киса пристально осмотрела Ванину подмену, мирно сопящую у иллюминатора, и зашептала.
Во рту собралась тягучая слюна, и я невольно сглотнул. Брезгливо втянув шею, я осторожно повернулся к кудрявому Ванечке, скатившемуся на меня и продолжающему высыпаться. Ева беззвучно засмеялась. А в жизни он гораздо… Спокойнее что ли, — у меня свело челюсти. Ева ещё немного попялилась на Муратова. Такими темпами она могла заподозрить неладное. Я шумно выдохнул, осмотрев её задумчивое личико, и проскрежетал зубами.
Я как бы невзначай тряхнул рукой, сдерживаясь от того, чтобы не зарядить его башкой об стенку. Муратов отодвинулся и даже не проснулся. По прилёту нас поджидало персональное «такси» — Юрген на минивене.
С ним я познакомился, когда он работал ещё консультантом в Музторге. Звал его гитаристом к себе, но Юра по большей части торчал со звукосведения. Первые синглы мы записали у него на квартире, чуть ли не на звуковую карту из-под телевизора — теперь у музыкального барыги был отстроен целый коттедж с профессиональной студией звукозаписи в пригороде Петербурга.
С моей подачки к нему требовалось отстоять очередь полгода, а для своего старого-доброго друга Лёнчика он готов был отдать коттедж на месяц за рукопожатие. После получения багажа мы выскочили к парковке и быстро спрятались в тачке, даже не проверив, кто сидит за рулём. Я залез вперёд, не успев ещё перевести дух после преследования. В тонированное окно было видно, как на парковку стихийно вывалилась толпа фанаток, озирающихся по сторонам.
Шестнадцатилетние демоны…. Я недовольно обернулся назад и проследил, как запыхавшаяся группа раскладывается в два ряда. Ева поправляла волосы, сидя прямо за мной. Посмотрим, что теперь напишет этот твой… Анонимный мудо-журналист, — я кивнул Андрюхе. Прочитал я блог того придурка. Не сказал бы, что много из себя представлял.
Постил сначала своё никому не обосравшееся мнение без всяких пруфов, откровенно стебал известных личностей за их успех. Потом уже стали появляться фотки, видео и диктофонные записи. Значит, он какого-то хера попадал на мероприятия и закулисье… Судя по старославянскому — ну лет пятьдесят ему точно натикало.
Какой-нибудь завистливый, жирный неудачник, жрущий чипсы и набирающий этой же рукой свои мерзкие разоблачения. Второй он походу дрочил от переизбытка кайфа. Другого объяснения, откуда журналист имел столько ненависти к артистам, я не мог предложить. Оскорбленные жертвы его блога писали ответы, их я тоже прочитал. Больше, конечно, писали в оправдательном ключе, для своих фанатов, но журналюга и на них наживался. Все последующие реакции постил себе в блог и продолжал изводить человека на конфликт.
Мы прогулялись по аэропорту в полном составе, ещё и с девчонкой. Все увидели. Пускай делает из этого сенсацию. Это слишком хорошая новость для его блога. Я пихнул парня в бочину, и блондин зашевелился. Завёл минивен, а через мгновение мы тронулись, удаляясь от догоняющей нас толпы фанатов. Интересуется, блин, музыкальными новостями.
Нашла, чему верить. Я могла не заметить, — сразу видно, «любознательная» девочка. Мы выехали на кольцо и встали в пробку. Я раздраженно вздохнул, взялся за телефон, что почти разрядился, и отправил Еве адрес на открытую в браузере вкладку.
Глянул искоса, как она уткнулась в экран. И посмотрел расстроенно на Муратова в глубине салона, а он в ответ кисло улыбнулся. Да, парень. Нам было, что скрывать. Когда тебя знает вся страна, грешить становится гораздо труднее.
У журналюги походу были ещё и последователи. Всё, что он писал, быстро расползалось по сети. Блоги делали перепосты, кто-то просто крал его новости без источника. Поэтому, Ева могла и не знать. Ева осунулась. У неё раскрылся и дрогнул рот, на котором после курения уже подстерлась вишнёвая помада. Я отвернулся к лобовому стеклу, но Андрюха решил поддержать разговор.
Из меня отстойный заступник или сострадалец. Поэтому я просто хмыкнул, глядя на колонны машин. После Андрюхиного высказывания все прискорбно помалкивали, нацепив наушники. Аэропорт и студия находились в двух противоположных концах, поэтому мы отстояли в пробке на въезд в пригород, дали разворот и сорвались по КАДу через окраину Питера, по огромному мосту.
По центру мы так и не проехались. А судя по тому, что работы было много, до прогулок дело могло и не дойти. В отражении стекла я увидел, что Ева вообще не смотрела в окно. Её не интересовал вид на Невскую губу, на Кронштадт. А хвалёная архитектура её бы точно не впечатлила.
Кажется, девчонке настоиграл Петербург. Потрясающе… Как это возможно? Я всё сидел и думал. Что такого ей было скрывать, от чего Ева напугалась журналиста….
Я и сам немного опасался. Если вскроется подмена Юдина, прогремит жёсткий скандал. Моя карьера будет уничтожена. Но разве настолько сумасшедшая идея может прийти в голову кому-то, кроме меня? Чтобы догадаться, нужно хотя бы допустить такую мысль… Это немного успокаивало.
Снег лежал только за городом и то, ошмётками на чёрной земле. Остальное, что падало — тут же таяло, не задерживаясь на асфальте. Мы долетели до коттеджа часа за полтора, а за это время заснули все, кого не сморило в самолёте. Всё это время я наблюдал в окно голые серые ветки. Типа любовался природой и, временами, грудами мусора. Мы съехали с трассы, зарулив в жилой массив. Остановились возле ворот, над которыми выглядывал трёхэтажный кирпичный «дворец». Здесь мы будем жить весь месяц. Юра заглушил машину и стало мертвенно, оглушительно тихо.
Кругом — сплошной лес. Дома стояли на приличном расстоянии друг от друга. Место для любителей самоизоляции и трехметровых заборов. Мы с Юргеном обернулись в салон, откуда не донеслось ни единого возгласа облегчения.
А там — сонное лежбище. Я им запретил до вечера. Впереди целый рабочий день, — я дотянулся до руля, с силой зажав сигнал. Ева ничуть не испугалась. Только поморщилась, растирая уши. Крепкая у девки психика….
Глядя на то, как Ева погладила себя по лицу, зачесав острыми когтями волосы со лба, я весь обмер. Она надула губы, задрала к потолку руки и потянулась, выпячивая грудь. Кожаная куртка была расстегнута, а ткань на чёрном облегающем блейзере под горло натянулась. И это зрелище показалось мне сексуальнее, чем когда девчонка пыталась оголиться. Особенно во дворе пустого трехэтажного коттеджа и особенно, когда я имел представление, что скрывается под неприглядной одеждой.
Я зачем-то пялился, пока девка не выглянула одним зелёным глазом из-за его ободка. Чёрный зрачок, расширившийся в темноте салона, нацелился на моё лицо. Раскладываться будете потом, после записи.
Юрген вышел, а за ним — Муратов с челкастым с заднего ряда. Андрей тоже потащился разбирать сумки, а когда он вылазил, я намекнул ему, чтобы он забрал с собой Гришу. Спросонья Андрюха застыл, держась за ручку открытой двери. Но потом проморгался, распетушил драмеру волосы и дёрнул за плечо так, что тот чуть не упал на кресло. Они закрыли дверь минивена снаружи.
Мы остались с Никольской одни, и она моментально захлопнула зеркало, самоуверенно ухмыльнувшись. А вечером… Будь готова со мной расплатиться. Но я поторапливался. Просто знал себя — стоит ей хоть в чём-то облажаться, и девчонка уже не будет казаться мне привлекательной игрушкой.
Товар был свеж, пока очередь только набегала. А в её конце находиться я не собирался. За двадцать шесть лет научился разбираться в людях. Я облегчился и вышел из уборной. На первом этаже диван превратился в свалку дорожных сумок и курток.
Огромный чёрный экран телевизора отражал половину комнаты, а ещё моё бледное от холода лицо. Я взъерошил укладку, двинувшись вниз по винтовой лестнице. Диваны были заняты и в студии — бренными, распластавшимися по ним телами. Юрген восседал на крутящемся стуле и вертелся из стороны в сторону, втирая что-то челкастому о новой версии программы. Тот уже раздобыл дежурный стратокастер и понтовался, устроив на металлических струнах трель.
Временами, как, например, сейчас, я всё ещё жалел, что Юрген находится не по обратную сторону стекла, преграждающего кабинет от звукоизоляционной комнаты. Эта гитара должна была реветь в его руках. Ева стояла спиной, возле фоторамки, склонив голову на бок.
Думаю, она была впечатлена футболкой с автографом Кори Тейлора до глубины своей продажной душонки. Я облокотился о столешницу и раздражённо уставился в экран. Полностью готовы были только четыре песни из двенадцати, а с каждым днём это всё больше давило на совесть.
Времени оставалось жесть, как мало. У Юры за пультом стояла бутылка с питьевой водой, и я присвоил её себе, допив до дна и с хрустом сжав. А «Дорогая» что тут делает? Это же старый тречок. Его нужно реанимировать.
Короче, «Отравись» пугает меня больше всего. С него нужно начать. Но там все инструменты прописаны, кроме соло. Пускай Ваня по-быстрому запишется, мне нужно на него ориентироваться…. Это же не настоящий Юдин… Собственно, по этой причине я и оказался в такой заднице! У меня на секунду кровь перестала качаться по венам. Я весь одеревенел и с опаской обернулся на Муратова, прикусив губу. Тот, ничем себя не выдавая, вальяжно поднялся с дивана и уже шёл к челкастому отжимать у него инструмент.
Я просто идиот. Нужно было прописывать эту песню втихую — без новеньких, без потаскушки и тем более, без Юргена, в самую последнюю очередь, просто отдать ему на сведение. Там ведь такие флажолеты… Мне, наверное, моча в голову ударила. Он сейчас опозорится…. Муратов нахмурил свои косматые брови и сощурился, замерев перед дверью в комнату. У него недобро потемнели глаза. Натурально вышел из себя, практически Ваня. Это получилось слишком похоже на правду.
Настолько, что у меня сжался кулак, а в ней хрустнула бутылка. Ева тоже вынырнула из телефона, изумлённо рассматривая Муратова, подавшего голос. Кажется, с ней это впервые… Ненавижу его! А я-то думаю, чего ты молчал всё время… — Юрген ему кивнул и натянул наушники.
Я не знал, как Ваня умудрялся отмалчиваться, порой, даже в компании, но только это нас и спасало. Лёнь, мы же не будем гонять человека зазря? Я пребывал в ужасе, что Ванечка меня ослушался. Но этот стиль Юдина нельзя было спутать, просто от Муратова не ожидалось такой подставы… Надеюсь, он понимал, что делал. Нужно было его башку засунуть в деку акустики, висевшей над диваном. Я пристроился полулежа на освободившееся место, рядом с Андрюхой и зло скрестил руки на груди.
Дыхание вырывалось из меня произвольно шумно. Я щас просто подорвусь, если Муратов начнёт поганить риф! Если кто-то ляпнет хоть слово, я брошусь бить морды наотмашь!
Новенькие с Евой лупили на Ванечку во все глаза, а он уже закрыл дверь изнутри и подключился, настраивая инструмент на слух. В мониторах в кабинете периодически было слышно даже то, как он дышит. Я отвернулся, чтобы этого не видеть. Слева, на отдельном диванчике располагалась Ева, задумчиво облокотившаяся о подлокотник и теребящая свою нижнюю губу пальцем. Она ловила с открытым ртом каждое его слово, пока у меня в рёбрах тревожно лупилось сердце.
Нашла время…. Я сжал булки, когда он запиликал интро, и прищурился. На первых порах, до куплета всё могло звучать сносно, но чем дальше, тем становилось страшнее наблюдать за людишками с музыкальным слухом, не сводящим с Вани глаз.
Гитара зарычала на забористом куплете, а я сильнее вжался в спинку. Он звучал убедительно, агрессивно, но вроде… Как-то иначе? Чёрт… У меня заложило уши, и я просто перестал существовать в этот момент. Требовать от Муратова снять с Юдина фирменный стиль было бы полнейшим идиотизмом? Иначе бы у нас каждый музыкант рождался гением, но мне так хотелось выжать из него всё под копирку!
Особенно сейчас, в тяжёлые времена. Когда за нами в любой момент могли начать охоту журналисты. Андрюха пихнул меня в плечо, дождавшись, когда я выйду из прострации, и затряс своей волосатой головой, как на рок-концерте, довольно зарычав. Поверить не могу, что буду стучать вместе с тобой… Ещё не поздно взять автограф? Я ошарашенно завертел головой и понял, что парни восторгаются Муратовым вслух.
Пока я пытался не обоссаться, он отыграл всю партию до конца, сплошным куском, а теперь нагло улыбался из-за стекла, уложив руку на бок. Я думал, мы частями будем писать. Зачем я тогда вам нужен?
Отвернись, пожалуйста… — Лёнь, а тебе-то как? Сделаем по кусочкам, интро, куплеты, припевы и бридж с концовкой?
У тебя это минут десять займёт…. В мою закипевшую кровь выплеснулся адреналин, голова загорелась, и я был готов подбежать к Муратову и засосать его.
Кажется, он превзошёл мои ожидания… Но остановившись взглядом на Еве, я вспомнил о своей ориентации и поморщился. Девчонка убрала за ухо прядь волос, разглядывая Муратова блестящими глазками. Но как только поняла, что я слежу за ней, улыбнулась, шире и хитрее. Из всех возможных игр со мной Ева выбрала самую бесполезную, скучную.
Я был слегка разочарован её безмозглым выбором, потому что студент из Мухосранска, пародирующий Юдина, никогда не оплатит ей сценическое будущее, а вот я вполне мог и передумать.
Да, она не знала об этом — Юдин в исполнении Муратова всех покорил. Но ведь этот Юдин ей ничего не обещал, чтобы она так поступала с Господином. Ваня прописал свою партию. А я, не забыв пихнуть подвергшего нас опасности засранца в плечо, зашёл в комнату следующим, нацепив наушники.
Надо признать, эта ярая ненавистница героев-любовников, со стекающей изо рта слюной и восхищающаяся Юдиным, смотрела теперь только на меня. Сейчас девчонка узнает, что такое настоящий экстрим-вокал. В наушниках слышалось тонкое шипение и раздавался шёпот каждого, кто переговаривался в студии.
Она помалкивала. А в просторной комнате, где я расхаживал, дыхание и голос будто впитывались в пространство. Звуки моментально погрязали в мягких поролоновых стенах. Я приблизился к микрофону и прорычал, присматриваясь к его настройкам. Ещё чего. Во мне штормило столько злобы, выжигающей грудь и мозги, что я готов был выплеснуть всё с первой-последней попытки. Вы ещё не поняли? У нас сегодня битва. Кто сходу пропишется — тот брутальный самец, — пристроился я к микрофону и захрипел на расслабленных связках.
Я удрученно приподнял брови, глядя на то, как она показывает пальцем на себя, а потом на меня. Что девчонка удумала… — Пустишь? Я просто никогда не записывалась в студии, хочу посмотреть, как ты это делаешь.
Артикуляция этого парня иногда пугала, особенно в сочетании с инопланетными прической и бровями. Почему-то так казалось…. Но я её видел пару раз на питерских движухах, ещё вроде год назад. Забавно, что девка так поздно нашла себе продюсера. Этот её шлюший финт в баре теперь показался мне криком отчаяния. Растерявшаяся девчонка заулыбалась и тут же запрыгнула в комнату, закрыв стеклянную дверь изнутри.
Помещение было довольно просторное, чтобы не вставать прямо рядом с пюпитром, но Киса, нацепившая образ соблазнительной дурочки, подошла ко мне вплотную и прикусила нижнюю губу. Её тело, расположившееся в паре сантиметров от меня, словно нарочно источало тепло и похоть. А когда хитрый зелёный взгляд опустился с моего лица на ширинку, я даже слегка опешил.
Я угрожающе прорычал мимо микрофона в сторону её любопытного носа. Парни заржали, а Ева снисходительно ухмыльнулась, как будто это лишь доставит ей удовольствие. Возле женских насмехающихся глаз проявились лукавые морщинки. Но не шелохнувшаяся Киса буквально заглянула мне в рот. Я что, на приёме у фониатра?
Если Ева планировала меня смутить, то у неё получилось. В данный момент я собирался выжать из себя все силы, чтобы выдать результат, а неуместный флирт только нервировал.
Так что, писать вокал в одной комнате с ней чувствовалось как нечто слишком интимное, хуже, чем прилюдная дрочка. Но выгнать её я не мог, Господину не может помешать какая-то девка.
Из-за стекла на меня, к тому же, нацелилось пять пар пытливых глаз. Я постарался уйти в себя, когда заиграла музыкальная дорожка. Зажмурил глаза. Гитарные партии, подкреплённые басом, густо зарокотали в наушниках. У меня расслабилась челюсть, а голос загудел из самых лёгких. Когда я сочинял эти строки, представлял, как показываю средний палец абстрактной толпе репортёров.
Теперь у меня появился идейный вдохновитель, на возрастающей популярности которого было угодно сыграть. Злобы скопилось предостаточно. На Муратова, на девчонку, с трудом смиряющую своё сбившееся дыхание, на всех сваливших от нас придурков и пустозвонов, пытающихся засунуть мне в рот микрофон с долбанным интервью. К припеву я преисполнился ненависти так, что лоб и грудь вспыхнули, а голосовые связки послушно сомкнулись, позволяя благополучно орать журналюге пожелания отравиться.
Собственно, в этом и заключался смысл песни. Лающий крик переходил в грудной голос, а затем и в вой. А гвозди на будущем надгробии журналиста — стаккато, которым я вколачивал каждый слог, между барабанами, отстреливающими сильные доли. Ева проникновенно морщилась, глядя на то, как я чуть не откусываю поп-фильтр на микрофоне.
У меня хотя бы были наушники, другие — слушали снаружи. А она продолжала парализовано стоять, не отходя ни на шаг. У Кисы приоткрылся рот, задрожали ресницы и губы. На оголённых руках, выглядывающих из-под закатанных рукавов блейзера, проступили мурашки. И это я не распевался. Закрались подозрения, что прежде она не имела понятия, кому демонстрировала свой оборзевший характер. И, оказывается, чтобы вызвать у девчонки вспышки благоговения, нужно было хорошенько поорать.
Напоследок я решил разбавить скрим-партии гроулом, уже планируя вырезать этот кусок из песни. Но в данную секунду манёвр со сменой звукоизвлечения не оставил шанса белью девчонки остаться сухим. Музыка в наушниках оборвалась, а я утёр рот и дал круг почёта по репетиционной «клетке».
С руками на боках, как после бойни на ринге. Первый, на кого я посмотрел — Муратов. Он побледнел и, словно оглушённый, бегал взглядом то по стеклу, то по полу. Кроме меня, к счастью, его катарсис никто не замечал.
С расправившимися плечами я почти оценил шок Гриши и челкастого, когда Юрген швырнул наушники на стол и натянул кожу на лице. Перезапишем всё по отдельности и без импровизации в конце, — я остановился поодаль от микрофона, потому что рядом с ним Ева всё ещё не моргала. Я думаю, надо оставить, как есть. Вышло очень мясно, на эмоциях. На тебя так дама повлияла? Никто не посмеялся, и даже виновница шутки откашлялась, приходя в себя. Возможно, это была не шутка. Дай послушать, — я уложил руку на горячую грудь и прохрипел, присматриваясь к своему состоянию.
Пишите пока дуэт, хоть отдохнёшь, а завтра нормально послушаешь. У нас ещё есть время. Ну… Андрюхе я мог довериться. Я вздохнул, пытаясь отделаться от беспокойства, но глянул на Еву, взволновавшуюся при слове «дуэт». Чего это с ней? Разомну свои… Шустрые пальчики. Чтобы не ударить мордой в грязь после вас с Юдиным, — Андрей, пригладил бородку.
Трое музыкантов, настроенных задать жару, ушли в поисках инструментов. Я рассчитывал, что Ванечка тоже найдёт повод смотаться, но он уткнулся в телефон и продолжил греть уши. Я, Ева и Муратов остались в студии втроём. Теперь даже безукоризненно отыгранная гитарная партия не спасла Ванечку от моей очевидной неприязни.
Всё-таки он был слегка нагловат и отвратительно хорош собой. Тряс кудрями и улыбался белыми зубами, набирая смс, наверное, своей благоверной. Не мог сделать этого наверху что ли? Хотя, мне и самому было непонятно, почему я так завёлся.
Иметь эту сучку прямо здесь я бы всё равно не стал. Скитаясь по углам, я проверил пальцем уровень пыли на комбиках и синтезаторе, похороненном в глубине комнаты. Замёрзшая девчонка раскатала рукава кофты и обняла себя за плечи. Я должен был засмущаться, как тёлка? Сказать: «ой, да ладно тебе»? Я — просто Господин, и для этого много работал. Так что…. Мы жёстко сцепились взглядами. У неё оказался затуманенный, поплывший. Наконец, впервые я почувствовал себя на шаг впереди этой жалкой певички, потому что знал, что вызвал в ней восхищение.
Всё это время подглядывающий за нами, как за змеями в террариуме, Муратов, громко расхохотался. При всём микроскопическом уважении к её способностям, Муратов — более ценный игрок, ещё и с членом.
Мне — выбор был очевиден. Так выглядит мужская солидарность. Сама распевайся. Текст в телефоне, — я вернулся к пюпитру и отыскал нужную песню. Она беззвучно подошла впереди меня. Наклонилась перед текстом, выпятив задницу, и начала вдумчиво читать вслух. По её спине скатились блестящие русые волосы. Я, конечно, собирался записать с ней и жестяк. Но эта слащавая лирика, выбивающаяся из общего сет-листа прошлого альбома, преследовала меня на каждом концерте.
Что поделать. Девкам нравились сопли и даже то, как красиво мужики признавались им в том, что они ничтожны. Я был слегка в шоке — фанатки сочли мою правдивую исповедь романтичной. Это было забавно, они отыскали там подтекст. Я старался не дурить и идти на поводу. На интервью соглашался: «Да-а, я столько вложил в этот трек. Не хотелось их разочаровывать. Даже наоборот — сделать из «Дорогой» дуэт, а если выстрелит… То нашу сцену на фесте нужно будет снабдить спасательными жилетами.
Я думала, ты дашь мне время выучить. В этот момент из микрофона донёсся громкий ржач. Юрген вернулся в студию и отхлебнул их кружки, наблюдая за нами через стекло. В баре ты узнала, кто я такой, а самую популярную песню… — я заблокировал телефон и начал надвигаться на попятившуюся к двери девчонку.
Из-за неё я докурил на холоде пачку и охрип. Мне сказали, что девчонка ушла в комнату, разучивать песню, но было уже как-то харкать на неё. Никольская испоганила график записи. Чтобы не терять время, мы посадили в студию Андрея, хоть он толком и не репетировал то, что я теперь от него требовал с горящей жопой. Пришлось смириться и оставить козлика в покое на шесть бесконечных часов.
Басист даже относительно продуманную парочку треков прописывал медлительно, пытаясь предугадать всё на свете. Чувак, я знаю, ты пытался…. Челкастый с Муратовым сыгрались в гостиной, налету допридумывая и переделывая то, что я браковал по причине мерзотного настроения. Гриша тоже ковырялся наверху, настраивая мембраны барабанов. Надеялся, что сегодня до него дойдёт очередь, зря. Часов в двенадцать привезли еду, но я дождался, когда всё остынет и не вызовет во мне даже лёгкий аппетит.
Кусок в рот не лез из-за этой певички. У тебя был вечер, утро — мы три часа добирались до студии из Москвы! Слоняясь между Андрюхой и гитаристами, я временами поднимался и на жилой этаж. Она там кряхтела, издавала плохо оформленные в вокал звуки в разных тональностях.
Тогда я догадался, что «Дорогая» ну совсем не подходила Еве по высоте голоса… Точнее, её комфортная тесситура не совпадала с моей. А это было полнейшим обломом. Для меня этот вопрос всегда оставался больным, особенно с появлением мозолившего слух Муратова.
Я был бы рад петь ниже в силу своей половой принадлежности, но генетика сотворила из меня баритон, на грани тенора. Спасибо, что не контр, поющий в унисон с тормозными колодками.
Хотя… Может, в этом случае мы бы с Никольской смогли договориться на какой-нибудь «общей территории» клавиатуры фортепьяно. Это был бы самый странный дуэт в истории рок-музыки. В общем, Киса стала самым грандиозным разочарованием этого вечера. Не нужно было с ней связываться. Андрюха писался до первой крови, а потом вывалился из студии с опухшими пальцами. Было уже четыре часа и темно, как ночью. Я как раз сидел на трубке, переубеждая организатора из Казани об отзыве площадки.
Видите ли, билеты плохо продаются. Не пора ли нам отметить прибытие? Нужно было немного подготовиться. Юрген выбрал себе помощников и пошёл грабить алкогольные запасы.
А я решил не мешкать, поднялся на этаж, но заходя в комнату, конечно же, столкнулся с Кисой. Она дождалась — хотелось оттаскать её за волосы, мокрые, после душа, и это без всякого сексуального подтекста.
Кажется, под ним ничего не было. Атласная тёмная ткань повторяла форму её роскошных округлостей и узких бёдер. Я не заметил швов от белья.
Поэтому застрял в проёме, дёргая дверь за ручку то от себя, то обратно, и пытался оценить масштабы своего возбуждения. Член начал каменеть.
Она выплыла из своей комнаты в коридор в таком виде, хотя здесь был тот ещё проходной двор. На ткани — на плече и груди — стали появляться мокрые пятна из-за причесанных на бок волос. Сегодня ты облажалась, Киса. Не знаю, когда у меня снова появится настроение.
Тебе придётся постараться. Я закрыл дверь изнутри, оставив девку снаружи, и всё-таки беззвучно рассмеялся по пути в душ.
Дверь в мою комнату задрожала от неистово разъяренного стука. Я решил не отвлекаться, сжимая девку за холодные ягодицы. Возможно, в январе стоило носить хотя бы колготки. Не пойму, что у них у всех с мозгами? Они сдают их в ломбард, чтобы торговать сиськами?
Девчонка уже добралась до твёрдого подрагивающего члена, извлекая его из-за резинки трусов, когда в ненадёжную дверь пришёлся ещё один хрустящий удар. Голая девка испугано замерла в моих руках, пытаясь заскулить, но я закрыл ей рот рукой, не больно рассчитывая силу. Первое, о чём я подумал — менты…. Порог перешагнула одна из тех проституток, что мы отправили к Ванечке.
Без лифчика, вся в татухах, но очень скромно прячущаяся за скрещенные руки. В её испуганных оленячьих глазах читалось опустошение, полнейшая фрустрация. Конечно, он к ней «на Вы»! Зачем ты её выгнал? И срал я на твой контракт. Но парень обозлился я всерьёз, и я непроизвольно сделал вид, что обращаюсь к девке. Я не буду тебя выгонять. Оскорблённый Муратов тряхнул кудряшками, смерил меня напоследок убийственным взглядом и скрылся в коридоре.
Боюсь, после его визита придётся чинить дверь, которая едва пережила последний хлопок. О возбуждении теперь говорить особо не приходилось. Скорее, о нестерпимом смехе из-за того, что он застал меня во время секса, ещё и не постеснялся выказать презрение к бедной проститутке. Галантный хер. Не могу-у-у, если бы это оказался настоящий Юдин… Если бы мы не пеклись за его репутацию, я растрепал тогда это всем!
Мы бы угорали до конвульсий. Девки сняли с меня одежду, мокро обсасывая член, и я практически перестал посмеиваться. Это жестко отвлекало, а когда новоприбывшая попыталась дотронуться до моего лица, вторая её одёрнула и вовремя объяснила правила игры с Господином. Я нетерпеливо выдохнул от вновь накатившего желания и хотел запрокинуть голову, но на тумбочке зазвонил телефон. Обнаженные девки легли на подушки и начали извиваться, лаская друг друга.
Я недолго смотрел. В одну глубоко вошёл, а та сипло и часто задышала, жарко принимая меня между ног. Вспоминаем тебя хорошим словом здесь… Не хочешь выступить завтра у нас на балу с песней? Я сморщился, пытаясь понять то, что сейчас услышал. Переложил телефон к другому уху и зажал плечом, входя в девчонку со смачными чавканьями. Кажется, на другом конце страны декан всё ещё подбухивал коньяк в своём кабинете. Да ещё и не один, судя по сопению в трубку… Почему-то вспомнилась одна училка, втюрившаяся в меня в магистратуре.
Та ещё была придурошная, но пятерку поставила. Я ускорился, свободной рукой шлёпнув девчонку по бедру. Она протяжно и старательно застонала. Номер мой удали! Я швырнул телефон между спинкой кровати и матрасом. Во имя справедливости девушки поменялись местами, хотя мне было всё равно. Но проститутки оказались не тупые. Вдвоём принялись стонать так, словно их имеет десять человек. Я прекрасно проводил время, а из всего абсурдного списка происшествий, призванных испортить мой секс, больше всего веселило одно.
Не разъяренный Муратов и не поддатый декан из универа, о котором я и помнить забыл. Соседка, поселившаяся через стену. Также буду рада пообщаться с Вами в комментариях и в телеграме, где я каждый день публикую уведомления о выходе глав, музыку, эстетику и темы для общения. Ссылку Вы найдёте в графе "Обо мне". Добро пожаловать. Андрюха сидел в гостиной, в одних труханах, во главе длинного обеденного стола.
Стряхивал пепел в блюдце — Юрген поотрубает басисту пальцы. Одним локтём он пытался убрать мокрые волосы из-под осыпающейся сигареты, потому что другая рука была занята стаканом с виски. Я поморщился.
Вместо его пьяных глаз на меня смотрела теперь отросшая влажная бородка. Ну, раз басист уже испоганил подарочный сервиз мамочки Юры, я залез в пачку и выдернул вместе с зажигалкой одну сигарету. Остальные рассыпались по столешнице. С чего ты взял, что мы опаздываем? Если перевести на язык Homo Sapiens, это означало: «оцениваю риски и думаю о будущем группы».
Понимаю, обезьяне в начале эволюционной цепочки трудно вообразить, в каком тоне сейчас с нами общаются организаторы. У пустышки просто не хватило ума ознакомиться с творчеством продюсера.
Девка была тупая и неотёсанная, как дикарка из джунглей. И откуда только она научилась хреначить на ложных связках? В Амазонии такого не преподают. Сыкун тут же стал открещиваться. Если это из-за шума в моей комнате, то на проституток было грех обижаться! Это их работа. Сказала, надо взять вещи. Ева же питерская, — я стал медленно отклоняться обратно к спинке, выдернув у Андрея стакан.
Без спросу нельзя? А у тебя вода шумела, ты был в душе. И она не стала вламываться. Просила передать. И вот. Вместо грязного стола перед глазами возникла её соблазнительная фигура в шёлковом халате. Пухлые девичьи губы дрогнули, шокировано раскрывшись, когда я отказал ей в сексе. Но какого-то чёрта мелькнул взглядом по Андрюхиному искривившемуся лицу.
Он загадочно осмотрел меня, кряхтя от насмешки. Когда тащился сюда, я едва натянул штаны, не застегнув ширинку. Из-за приспущенных джинсов торчала резинка трусов. Оценив свой прикид, я насупился от того, как он иронично корчился, но не смог двинуться к лестнице. Закуколдил ты Кису или нет? Пускай хоть со всем Питером там перекувыркается! Когда ты ушёл наверх, они общались. Ваня сказал Грише, что у него есть девушка.
Но типа он скрывает это. И если он, Шаст, пусть даже и с кольцом, все ещё мог стать причиной потери этого самого контроля, то Антона это определенно радует. Поэтому ровно в девятнадцать ноль-ноль Шаст уже набирает Иру Чеснокову. И надеется, что действительно не будет выглядеть в кадре слишком взбудораженным. А если и будет, то это легко смогут списать на карантин: как тут не будоражиться, когда три недели людей не видел.
Антон честно пытается отвечать Чесноковой «впопад». Но только увидев, что к разговору подключается Арсений, выпадает из реальности. Ситуация усугубляется, когда пару шуток спустя становится понятно, что ни Дима, ни Серёга подключаться не спешат. Так нас в итоге будет трое?! Дима, однако, даже несмотря на такое восхитительное приветствие, умудряется сгладить ситуацию.
Спустя какое-то время, правда, Антон начинает подозревать, что с Арсом не всё в порядке не только из-за него самого. Арсений с Серёжей, конечно, часто стебали друг друга, и это не мешало им оставаться лучшими друзьями, но сейчас, кажется, Арс действительно зол на него. Хотя, может быть, Антону и кажется: Попов сейчас весь словно натянутая струна. И всё-таки как же сильно Шаст любит этих троих. А особенно, когда они собираются все вместе: сразу дышать становится легче.
Серёжа говорит какую-то глупость, Дима сарказмирует, Арс кривляется: Антону можно просто громко посмеяться, не скрывая своих истинных эмоций, и всем будет хорошо. Шаст понимает, что слишком глубоко ушёл в свои мысли, хотя до этого активно участвовал в диалоге. Сейчас они, кажется, выясняют, как же так вышло, что он не подписан на Серёжу, и строят коварные планы того, как от Серёги могут отписаться и все остальные.
Антон уже было выдыхает, но Арс решает его добить:. Во- первых, что у Серёги с Шастуном А откуда я знаю, что у них там? Или что это за доёбы на пустом месте?
И даже чуточку психует. Шаст понимает, что действительно злится и снова выпадает из диалога. Вроде Поз рассказывает о своем канале и о том, что сейчас из-за карантина и полной отмены всех футбольных матчей, им приходится снимать контент, который они снимать изначально совсем не планировали. Антон включается на фразе Арсения:. Арс не уверен, что не имел в виду ничего такого.
Не уверен даже в том, что не пытается своими фразами про «Не созваниваться» и «Уйти на паузу» вывести Шастуна из себя. В конце концов, ему просто не нравится, что так нервозно себя ведёт и палится только он! Но всё же, возможно, Арсений перебарщивает: до самого конца шоу Шаст больше почти ничего и не говорит. Но всё равно Арс не может не улыбнуться, когда они с Шастом синхронно шутят про альбом для рисования.
Всё ещё идеальная команда. К концу выпуска Арс видит, что Шаст действительно ушёл в себя и только выглядит вовлечённым, давно перестав участвовать в беседе. И ему даже немножко совестно. Антон улыбается, и Арсению вдруг впервые за весь этот бесконечный вечер становится спокойно. Антон с утра обновляет страничку кинофестиваля, на который заявился фильм «Gypsy» с Арсением в главной роли.
Шасту фильм очень понравился: атмосферно так, со смыслом. Океан, опять же. Так что Шаст посмотрел короткометражку раз пятнадцать. И очень надеется, что этот фильм победит. Когда результаты наконец объявляют и оказывается, что картина с Арсом действительно выиграла, Антон радуется так сильно, будто это лично он там снимался. Ну или как минимум снимал.
Кого-то причастного к фильму он, правда, действительно, снимал… В разных, знаете, смыслах…. Как грубо! И как по-арсеньевски каламбуристо! Ему так недостаёт общения с Арсом, что он начинает похоже шутить, чтобы создать хотя бы впечатление присутствия. Немного успокоившись и выпив чашку-другую кофе из-за того, что результаты объявляли рано, а Шаст хотел узнать их самым первым, он не выспался , Антон решает Арса поздравить. Ну и что, что тот вроде как поставил на это запрет.
Сам же Арс ему пару дней назад писал! Значит, и ему можно. И знаю, что у тебя будет ещё миллион побед и наград! Ты ж актер, самый профессиональный». Арс не отвечает ни в тот день, ни на следующий, ни даже ещё через парочку.
Выходит смонтированный выпуск Бара, который Шаст смотрит с легкой опаской: но нет, его фраза про «всё тело», кажется, действительно особо не бросается в глаза никому, кроме Арса, который знает её подтекст.
Шастун не знает, с чем связан такой игнор со стороны Арса: то ли с тем, что он смог добиться своего и действительно к нему, Антону, подостыл, и на его переживания и поздравления ему всё равно, то ли с тем, что Арс, наоборот, понял, что полумеры в их отношениях не работают и, пока он будет хотя бы немного поддерживать общение с Антоном, он не сдвинется с мёртвой точки. Откуда и зачем Арсу надо было сдвигаться, Шаст до сих пор не понимает. Но, находясь в отношениях с Арсом, он в целом уже привык и к его причудам, и к желанию выглядеть «позагадочнее», и к умопомрачительной скрытности.
Так что и в этот раз решает довериться. Да, именно решает, а не признаёт, что у него просто нет других вариантов в сложившейся ситуации. Так или иначе, судить о том, что происходит с Арсом, Шаст сейчас может только через его инстаграм.
Есть, конечно, вариант спросить у Димы или Серёги, например. Но с Димой Арс вне работы практически не общается, а к Серёге неловко обращаться самому Шасту: будучи немного «бревном» в плане чувств и намёков, Матвиенко об отношениях своих коллег узнал самым последним, когда Арс напрямую сказал ему об этом и Дима, и Стас, и Оксана, и даже, кажется, Воля, который видел их только на съёмочной площадке на тот момент уже обо всём догадались самостоятельно.
И несмотря на то, что произошло это уже довольно давно, нормально поговорить на эту тему у Шаста с Серёжей так и не получилось, а сейчас для этого, по мнению Антона, точно не лучший момент. Так что Антон продолжает собирать информацию об Арсении по крупицам через его инстаграм, стараясь нигде особо не отсвечивать, чтобы Арс случайно или нет его не заблокировал.
Нужна ли помощь самому Антону — он не знает и старается об этом не думать. Но, когда на следующий день в своих сторис Арс начал притворяться котиком и говорить о том, что завтра он начнет лазать по шторам, Антон начинает переживать, не нужна ли помощь Арсу. От недостатка информации он даже шарит по страницам фотографов, с которыми обычно работает Арсений.
Особенно в таком стрессе? Вот-вот сорвется! В итоге Шаст убеждается, что Арс ведёт себя странно для обычного человека, а, значит, абсолютно нормально для самого Арса. То есть, он в хоть каком-то подобии порядка. Не в порядке сам Шаст. Но он держится. Честно держится, пока однажды не видит в тик-токе Серёжи Арса. Арса в Москве.
Пару дней назад Стас что-то писал о том, что им надо продуктивно воспользоваться возникшим перерывом и, возможно, придумать какие-то новые форматы для игры и всякое такое.
Да и что в принципе им стоит поддерживать свою форму. Шаст даже лезет перепроверить переписку и общие чаты со Стасом: вроде о срочном сборе нигде речи не шло. То есть, Арс приехал не по работе.
По крайней мере, не по их общей работе. И не к нему, Антону, потому что тогда бы он, наверное, сообщил о своем прибытии менее экстравагантным способом. Арсений понемногу выкарабкивается из ямы, в которую столкнул себя сам: какие-то съемки с фотографами все же удаётся восстановить, и он отрывается на них по полной: получается воплотить максимально эмоциональные и яркие образы.
Ему слишком одиноко, и даже любимый Питер не спасает. Ему нужен его друг и его дурацкие приколы. Особенно, когда его поздравляет Шаст. Самый первый умудрился. Арсу правда приятно. И игнорирование даётся ему с каждым днём всё тяжелее. После второго сообщения Шаста Арс понимает, что тот знает, что он в Москве. И можно представить, что он чувствует по этому поводу. Снова промолчать в ответ Арс не может и отправляет на публикацию пост: Арсу тоже тяжело, может, Шасту от этого станет легче?
Кратковременная вылазка к Серёже помогает: Арс наконец понимает, что его друг всё ещё им остаётся, пусть ему пока и тяжело осознать всё происходящее. Пока они стараются обходить эту тему, но Арс знает, что однажды они всё обсудят. Сейчас ему нужно было просто отвлечься и повеселиться главное, что не повеситься , и это им удалось на славу. Арс возвращается в Питер с открывшимся вторым дыханием. Всё-таки ему становится легче. Медленно, но верно.
И он в очередной раз убеждается в правильности своего решения: сначала он избавится от болезненной зависимости от Антона, а уже потом будет принимать серьёзные решения. За Антона, правда, всё ещё больно. Арс знает, что Шаст, в силу своего возраста и во многом неопытности, не понимает, в чём дело. Не то чтобы какие-то утешающие.
Просто посты с тем самым двойным дном, чтобы Шаст знал, что Арс о нём думает, хоть и ведет себя, как наверняка думает сейчас Антон, как та ещё сука. Шаст молчит. Может быть, не понимает, не слышит адресованных ему посланий.
Может быть, отчаялся получить ответ. Шаст, ты, блять, в курсе, что пишешь это в общий чат? Ёбаный пиздец». Шаст, вопреки мнению того же Димы, был не такой уж и тупичкой эта должность вообще пожизненно занята Арсом с лёгкой руки Паши.
И какие-то причинно-следственные связи у него имеются. Поэтому к встрече с Арсом он решает подготовиться и как-то сгладить конфликт, разговаривать напрямую о котором он всё ещё не хочет. Он решает сделать для Арса свой мерч. Арс же ему свой посвящал? Посвящал, при этом столько раз, что в «Уберите рыбу» можно было сделать целую линию одежды, состоящую только из Шаста. Этот бренд Антон любит нежной любовью. Хотя бы за то, что каждый раз начинает от души смеяться, когда Арс говорит, что абсолютно не ревнует его к Кузнецовой.
Но при этом «Уберите рыбу» появился практически одновременно с появлением у Шаста девушки, которую подруги ласково называли «Шпротой». Антон так и не смог добиться от Арса прямого признания, но, откровенно говоря, оно ему и не нужно.
Таким образом, Шаст считает себя полностью в праве сделать хотя бы одну конкретную толстовку из своего мерча лично для Арса. Что у нас там по мерчу? За пару дней сможешь сделать ещё парочку толстовок?
А нашивки какие? Для всех импровизаторов сделать? Уже запускаем рекламную кампанию, думаешь? Всё схвачено, не парься, — Антона выбешивает и сам вопрос, и то, что в текущей ситуации этот вопрос был абсолютно логичным. Он действительно сам не отвечает даже за этот мерч. По сути, он даже и не его, а ютуб-шоу «Контакты». Но для улаживания или хотя бы для сглаживания сложившейся у них с Арсом проблемы это должно сгодиться. В уже чуть более подавленном настроении Шаст вспоминает, что так и не посмотрел вышедший пару дней назад выпуск «Зарядки с Ляйсан», в котором он и, как он потом узнал, Арс приняли участие.
Сам он там, конечно, отлично изображает абсолютно негнущееся полено, так что, настроившись на «поржать», включает выпуск. Разочарование встречает его практически сразу же: Антону, конечно, в целом было всё равно на свой внешний вид, но в момент, когда он включает выпуск, он думает, что Арс тоже наверняка посмотрит его. А он тут такой… небритый и максимально деревянный.
Однако долго переживать Антону не приходится, поскольку на экране появляется Арсений. У Антона для него есть несколько ответов, но он бы в любом случае предпочёл оставить их при себе. Антон понимает, что пролистывает отрывки с собой, отчаянно надеясь, что Арс на одной стойке не остановится. Арсений не подводит. Он вещает что-то про волосы, про идеи, и так потрясающе гнётся, что у Шаста нет никаких сил не представлять свои руки на этом восхитительно гибком теле.
Он уже даже не пытается слушать. А Шаст просто не сможет, если подрочит на видео с ними в главных ролях. Да и бомжиков в свою «коллекцию» добавлять не хотелось. На фразе Паши: «Арсений, у меня к тебе вопрос — кто к вам приезжает смазывать бедренные связки? Со дня на день у Антона намечается личная встреча с Арсением. И он очень надеется, что Арс не возьмёт с собой в Москву эти лосины. Иначе сложность жизни Антона начнёт возрастать по экспоненте. Шаст категорически не прав, думая, что лосины — его главный враг.
Он может себе это простить: он тогда даже не подозревал, что у Арса хватит совести реально найти и притащить с собой чёрный широкий блестящий скотч и заклеить себе рот. И дополнить все это белоснежной рубашкой и галстуком-бабочкой. Кажется, он действительно придумал неплохую игру, в которую им предстоит попробовать сыграть прямо сейчас.
Антон в своей голове уже двадцать минут играет в игру «не убей своего любовника за то, что он бессовестная мразота». Ну хоть ты скажи, что Арс выглядит как порно-звезда и в таком виде его на сцену выпускать нельзя!
А надеяться на то, что Арс согласится сменить «костюмчик», не приходится. В конце концов, Стас решает, что для начала стоит убедиться, что эта игра в буквальном смысле стоит свеч. Серёга, найдешь пару шарфов, чтобы вам с Димой глаза завязать? В любом случае сначала надо попробовать. По мнению Шаста, получается просто ужасно: он так сильно залипает и тупит, что Серёжа и Дима успевают догадаться в десять раз быстрее, чем он, имея в наличии только его слова.
Но Стасу, кажется, нравится невероятно:. Но смешно было до хрипа, хоть ты этого и не слышал. Дима и Серёжа тоже выглядят невероятно весёлыми. Арс уже куда-то смотался из комнаты — кажется, сказавшись невероятно уставшим: «Отвык от поездов, знаете».
Антон слышит, как щёлкает входная дверь: судя по всему, Арс собирается свалить по- английски. Шаст бежит нет, конечно, он же не школьница влюблённая: он просто быстро идёт. Очень быстро к выходу. Ты куда на ночь глядя? И отмечает, что тот так сильно спешил, что даже не стал переодеваться: так и остался в «рубашке официанта».
Вы все давно не виделись, так что, полагаю, в квартире Серёги тихо не станет ещё долго. А я, знаешь, подустал. Голова болит, — Арс отвечает так подробно, что Шаст даже на секунду сомневается: может, не врёт? Тоже устал, — Антон честно надеется, что не выглядит сейчас, как пёс, который хочет, чтобы его взяли на прогулку. И сил, чтобы с тобой спорить у меня тоже нет. Хочешь — поехали. Только у тебя пятнадцать секунд на сборы: меня такси уже заждалось. Арс кривит страшную моську, но, кажется, действительно слишком устал, даже чтобы возмущаться.
Вы реально собрались вместе уехать в отель?! Арс знает, что не стоило так легко вестись. Он может говорить самому себе всё что угодно, но сам факт того, что он действительно приволок с собой из Питера этот злосчастный порнушный скотч, уже выдаёт его с потрохами: он устроил для Шаста целое шоу. Откровенно говоря, он ещё два месяца назад знал, что так будет. Что стоит им только встретиться, и все его принципы снова полетят к чёрту.
Но так сильно нервничал до и во время встречи, что сейчас действительно чувствует себя полумертвым и не способным на эмоции. Так он думает, пока это длинное создание не укладывает голову ему на плечо прямо в такси. А потом, заныв «Арс, ты слишком короткий, неудобно», падает ему на коленки.
Всё это может плохо «Да ладно, Арс, очень даже хорошо! Уж себе-то не ври! Они наконец добираются до отеля и оказываются наедине. Впервые за чёрт знает сколько времени. Антон сидит в одиночестве целых полчаса, а затем Арс выходит к нему: весь мокрый и взъерошенный, но всё ещё почему-то в той же самой рубашке и штанах. Шаст удивлённо вскидывает бровь:. Он утром обещал привезти. Это не было бы проблемой, если бы я был в номере один.
Но при тебе сейчас я как-то не решился выйти голым, извини. Что там у тебя? Или ты коварно обманул меня, только чтобы двадцать минут полежать на моих коленках? Для тебя. Первый экземпляр, не считая моего личного худака, — теперь Антон абсолютно уверен, что выглядит как побитая собака, которая надеется, что её приютят. Мне очень сильно приятно. Но ты же не думаешь, что я дам тебе за худак? Скажи, что не думаешь! Я так не думаю. Я думаю, что обещал тебе, что у нас сегодня ничего не будет.
Несмотря на то, что вчера я посмотрел выпуск «Зарядки» с тобой в главной роли, а сегодня час был вынужден смотреть на тебя с этим блядским скотчем на губах. Внутри что-то мучительно трепещет, подталкивая Шаста к пропасти. Он очень сильно хочет быть мягким, нежным, окутывающим заботой, особенно учитывая то, каким замученным выглядит Арс. Он же сам себя умудрился заебать собственными загонами».
Шаст собирает все имеющиеся в нём ресурсы и пытается сконцентрироваться только на поцелуях. У Арса невероятно мягкие губы и чудовищно податливый рот, и Антон своими губами практически сминает его. Арс всегда разный: иногда он забирает на себя всю инициативу, иногда как будто бы только пытается перехватить её, дразня Антона, а потом отступает, иногда же он сдаётся без боя.
Сегодня последний вариант: Арс готов отдавать. Шаст готов забрать себе этого мужчину целиком. Он то углубляет их поцелуй до предела, хозяйничая своим языком во рту у Арсения, то меняет тактику, начиная легонько покусывать чужие губы, иногда проводя по ним языком. Арс отвечает на всё, начиная то задыхаться, то бессовестно стонать в поцелуй. Когда Арс недвусмысленно прижимается к Шасту бедрами, а руками забирается ему под футболку, Антон отстраняется:.
Шаст ощущает, как вся накопленная в нём за два месяца страсть сейчас утопит нахрен всю нежность, которую он планировал продемонстрировать. Всё-таки скотч был лишним. Антон подхватывает Арса на руки и падает вместе с ним на кровать, прижимая того к постели своим весом. Он решает, что ещё недостаточно нацеловался на сегодня, так что снова приникает к губам Арса, на этот раз не пытаясь нежничать. Арсений напрашивается на грубость. Антон, уже не стесняясь, больно кусается, втягивает в себя язык Арса и не обращает внимания на возмущения, которые изредка прерывают стоны.
Тем временем его руки уже живут отдельной жизнью: он снимает с Арса рубашку одним резким движением. Антон честно извинится завтра, если только Арсений скажет, что он был против. Он гладит поджарое тело Арса, вспоминая, как ещё вчера смотрел на него на ютубе и страдал от того, каким он был недосягаемым.
Достаточно наигравшись с губами, он тянется своим ртом к шее. Арс не любит засосы: «Потому что их видно», но он практически никогда не носит футболки, которые открывают хотя бы ключицу.
Так что сегодня Шаст решает не сдерживаться и втягивает в себя тонкую, почти прозрачную кожу, на которой так легко оставить следы. Он продолжает медленно продвигаться вниз, тихонько покусывая соски, пока они не встают колом. Как, собственно, и кое-что пониже. Шаст протягивает свои руки вниз в попытке стянуть с Арса штаны. И удивлённо охает, когда понимает, что белья под ними нет. Может быть, ты ускоришься?!
Человека, у которого больше двух месяцев не было секса, придя на встречу со скотчем в сумке? Не жди пощады, Арс. Арс вжимается в постель и жалобно стонет. Не факт, что от удовольствия, хотя Антон продолжает стараться.
Антон чувствует кожей, как температура в комнате становится выше. Кажется, Арс краснеет всем телом. Почему-то все эти интимные штуки всё ещё смущают его невероятно. Антон замечает, как Арс слегка хмурится, когда по его телу случайно скользит его футболка: он сам так и не разделся.
Вытаскивает их из кармана и бросает рядом на постель. А затем выхватывает заинтересованный взгляд Арса:. Шаст думает не углубляться в эту тему и вернуть Арса в полубессознательное состояние, снова начиная облизывать его член. Арс ведётся мгновенно и снова начинает издавать только нечленораздельные «Здесь мог бы быть ваш каламбур» звуки. Решив, что он уже достаточно медлил, и, в конце концов, сам он тоже далеко не железный, Шаст выдавливает немного смазки себе на пальцы и уже хочет приставить их к промежности Арса, как тот неожиданно против:.
А я просто умру, если после получаса прелюдии ты кончишь за две минуты. Кончишь сейчас, а пока будешь меня растягивать, уже будешь готов ко второму раунду. Возражения не принимаются, — Арс выглядит возбуждённым примерно до предела.
Не то чтобы Шаст всерьёз планирует возражать. И не то чтобы Арс делает это как-то редко: нет, просто обычно инициатором близости всё-таки является Антон, и по ходу дела отсос как-то не ложится.
Арс выбирается из-под Антона и сам укладывает его на лопатки. Очевидно, два месяца секса не было и у него. Он тороплив, немного даже суетлив и напорист невероятно. Не разменивается на предварительные ласки, а просто сразу берёт член Шаста до самой глотки. Даже самому Шасту его стоны кажутся жалкими, почти отчаянными. Арс настроен очень серьёзно: он предлагает поиметь себя в глотку. В какой-то момент Шаст осознаёт, что Арс умудряется полностью держать его член во рту, а языком легонько касаться яичек.
Арс полностью расслабляет горло, позволяя вытрахать из себя всё лишнее. Антон понимает, что он уже на пределе, и убирает руку с головы Арса, чтобы тот мог отстраниться. Антон предупреждающе стонет выше и сильнее. Арсений обхватывает руками его за бёдра и с силой прижимает к себе. Шаст кончает на особо громком стоне. Немного придя в себя, он подтаскивает Арса к себе и уже хочет приникнуть к его губам, когда видит, что у того в уголках глаз мокро.
Откуда слёзы? Точнее, возможности своего горла. Шаст звонко смеётся, а затем всё же утаскивает Арсения в поцелуй. Своя сперма ему на вкус абсолютно не нравится: горькая, густая. У Арса она гораздо легче и как будто даже Антон чувствует, что Арс, не прекращая поцелуй, начинает весьма недвусмысленно тыкаться в его бёдра своим стоящим колом членом, намекая, что его «проблема» всё ещё не решена.
Шаст приподнимается и резко меняет их местами, вновь укладывая Арса на постель. В этот раз у него уже нет ни сил, ни желания не торопиться. Тем более, что Арс выглядит как блядское произведение искусства: такой возбуждённый, с чёрными глазами, уже весь взмокший, с невероятно красными опухшими губами.
Антон кончил меньше пяти минут назад, но морально уже готов ко второму раунду. Остаётся подготовить Арса. Вновь найдя на кровати смазку, Антон подтаскивает к себе Арса, а затем переворачивает его кажется, у Арса совсем не осталось сил, он стал тряпичной куклой в руках Антона и готов позволить сделать с собой всё, что угодно , поставив на четвереньки. Антон знает все преимущества своего длинного и большого языка. И надеется, что и Арс про них не забыл.
Он раздвигает его ягодицы руками, давая себе возможность добраться до промежности, и мажет языком по входу, сразу же ввинчиваясь в него. Шаст продолжает свои ласки, чередуя медленные широкие мазки по всей промежности с короткими быстрыми прикосновениями ко входу. Арсений уже не стонет, он, кажется, скулит, не приходя в сознание. Шаст подключает к ласкам свои пальцы, обливая их смазкой, чтобы хотя бы немного ускорить процесс.
Он понимает, что его собственный член уже снова в полной боевой готовности и не простит своему хозяину ещё хотя бы минуту промедления. Антон на пробу входит в Арса двумя пальцами, продолжая обильно использовать смазку: сопротивления практически не возникает.
Три пальца проникают уже с трудом, но Арс, кажется, настолько доведён, что насаживается на них, игнорируя любые попытки Шаста его остановить. Шаст сжаливается и над собой, и над Арсом и приставляет головку ко входу, предварительно натянув на член презерватив. Арсений мгновенно отклоняется назад, надеясь почувствовать хотя бы прикосновение.
Это настолько неправдоподобно хорошо, что Шаст готов сойти с ума от восторга. Арс уходит в несознанку и прекращает даже стонать, только шепчет периодически его имя и просит: «Быстрее, пожалуйста, Антон, быстрее, господи боже, возьми меня, пожалуйста, пожалуйста, Шаст». Антон начинает двигаться, постепенно разгоняясь. Всё-таки как же прав был Арс, когда решил сначала сделать ему минет: даже сейчас Антон уже чувствует зарождающийся глубоко внутри оргазм.
Он продолжает трахать Арса, сжимая его бёдра, насаживая на себя максимально глубоко и периодически меняя угол вхождения. В какой-то момент Арс стонет так резко и отрывисто, что Антон понимает: нужный угол найден.
Не ослабляя силу толчков, Шаст жёстко перехватывает Арса за талию, приподнимая и прижимая его торс к себе, а затем другой рукой обхватывает член Арса и доводит того до исступления. Арса хватает меньше, чем на минуту, а после он беспомощно стонет неестественно высоко и кончает, весь как будто сжавшись в руках Антона. Оргазм Арса буквально тащит за собой и Антона: резкие сокращения мышц внутри его тела швыряют Антона вслед за Арсом, и он кончает второй раз.
Антон осторожно выходит из Арса, снимая презерватив и бросая его рядом с кроватью: у него точно нет никаких сил встать с постели. Он подтаскивает к себе Арса и разворачивает того лицом к себе.
Арс очень не хочет просыпаться: ему так тепло и уютно, как не было уже давно. Но продолжать игнорировать разрывающийся от звонка телефон уже просто невозможно. Арс выползает из-под руки Шаста, которого, по ощущениям, сейчас нельзя разбудить даже пушкой, и шарится по кровати в поисках мобильного. Я уже двадцать минут на ресепшене тусуюсь.
Ну и вредная здесь тётка работает, я тебе скажу: так и не сказала мне, в каком номере ты остановился. Давай уже явки-пароли, закину тебе вещи, и я погнал, у меня дела вообще-то.
Мозг ещё заспанного Арсения принимать такой поток информации отказывается категорически, поэтому более-менее ухватить смысл Арсу удаётся только к последнему предложению:. Арс обалдело приседает на постель и нашаривает на тумбочке жевательную резинку: судя по спешке Серёги, до того, как он ворвётся в номер, он не успеет даже зубы почистить. Спустя всего секунд тридцать в дверь навязчиво стучат. Всё ещё подвисающий Попов поднимается с постели, накидывает на себя местный халат и идёт открывать.
Выглядишь как Шастуновская мишень для изнасилования, если тебе интересно. Ты так только Стасу на глаза не показывайся, а то он последние волосы на башке потеряет, — Серёжа беззастенчиво ржёт на весь коридор.
Всё, чао! Арс закрывает за ним дверь и судорожно прислоняется к ней спиной. Судя по реакции Серёжи, прежде чем смотреться в зеркало, ему стоит морально подготовиться. Медленно отсчитав у себя в голове от одного до десяти и обратно, Арс всё же тащится к зеркалу. Видок потрясающий: у Арсения губы такие, что позавидовала бы любая инстаграм-дива, да и в целом не нужно быть экспертом, чтобы понять, что этой ночью у Арса был секс. Но стоит отметить, что на доступной взгляду коже Арсу честно страшно снимать халат и смотреть, что там, блин, под ним засосов не наблюдается.
Да, он готов признать, что действительно выглядит как жертва, мать его, изнасилования: кроме следов засосов на его теле так же красуются и просто синяки — кажется, Шаст немного перестарался, когда прижимал к себе его бедра. Арс вновь оглядывает себя с ног до головы, а потом смеётся. Звонко, на всю комнату. Он вдруг понимает, что ему неважно, как он сейчас выглядит, ему вчера было безумно хорошо, а сегодня может быть ещё лучше, потому что там, в соседней комнате, у него в постели лежит самый желанный для него человек на свете.
И Стасу придётся как-то пережить его засосы. Только сейчас при повторном «осмотре» Арс осознаёт, что, хоть он толком и не помнит, как вчера заснул, он абсолютно уверен, что до душа он не добрался. Но никаких намёков на мерзкую корку застывшей спермы он на себе не обнаруживает.
Значит ли это, что Шаст умудрился позаботиться об уже заснувшем Арсе и обтереть его, пока он был в бессознанке? Где-то внутри под рёбрами внезапно становится очень и очень тепло. Тревожную мысль, которая твердит: «Ты с самого начала знал, что так будет, и знаешь, чем теперь всё закончится», он задвигает в самый дальний ящик своего сознания.
Да, он знает, но, кажется, он как-то предполагал, что у них может быть ещё и целый год спокойной жизни. Сейчас он может думать только о том, что он всего лишь человек, который физически не может отказаться от того, кого он любит настолько сильно, даже ради их будущего. В конце концов, он мог ошибаться. Шаст абсолютно точно вышел из своей сонной комы и тыкается в шею Арса губами то ли от переполняющих чувств, то ли в попытке разбудить. Ты как всегда невероятно красивый, но в зеркало сегодня смотреть не стоит, — Антон звучит действительно виновато.
Сказал, что я выгляжу как жертва изнасилования, и чтобы на глаза Стасу я в таком виде не показывался. Арсений вздыхает. Шаст подхватывает его настроение и смеётся так же легко и тепло. А потом резко приподнимается над кроватью, подминая под себя ошалевшего Арса:. Если ты думаешь, что это — всё, то мы с тобой действительно долго не виделись, — Антон лучезарно улыбается, но Арсу почему-то становится страшновато. Шаст же ощущает себя настолько счастливым, что не способен замечать чьих-то недовольных ворчаний.
Он искренне считает, что сделать его ещё более довольным просто невозможно, пока не видит, как Арс натягивает на себя его мерч. Не надейся, что я как влюбленная нищенка буду таскаться в твоей толстовке по поводу и без, — а вот Арсений врёт безбожно.
Арс страдает, но его неимоверно радует, что он страдает меньше всех из присутствующих, кроме разве что Серёжи: никто из ребят не рвётся записывать видео в тик-ток, но Стас говорит: «Надо», так что они уже пару часов выбирают, какие из трендов бесят их меньше всех. Ещё в офисе они по-быстрому записывают «Я могу вот так, ВАУ», чтобы заявить миру о том, что у Импровизации теперь есть свой тик-ток аккаунт, а сейчас они вновь заваливаются в квартиру к Серёже и в куда более уютной атмосфере пытаются что- нибудь придумать.
Антон, кажется, страдает сильнее всех: ему нужно «секси мяукнуть», а он резко утрачивает все свои актерские способности и орёт, что не может он «секси».
Арс с ним категорически не согласен. Для него сейчас Антон в своем супер-оверсайз худи, с лохматыми отросшими волосами очень даже секси. Арс аккуратно сползает по своему креслу и дотягивается своей ногой до лодыжки Шаста. И делает «тык». Шаст удивленно вскидывает брови и смотрит на него.
Больше, кажется, никто ничего не замечает. Арс продолжает гладить Антона, и, пользуясь «прикрытием» стола, забирается все выше. Антон ловит Арса за лодыжку в районе внутренней поверхности своего бедра. Мягко гладит по косточке и тихонько отталкивает ногу от себя, а затем встаёт и с нервным: «Я курить», вылетает из квартиры.
Арс находит Шаста на открытой лоджии между этажами, где тот, кажется, курит уже даже не вторую. Арсений подходит сзади и мягко обнимает его за талию, утыкаясь лбом в плечо.
Ну что за чудо». Его забавляют такие резкие перепады в поведении Антона: разгон от лучшего любовника до «я ещё девственник» за три часа — это, конечно, интересно. Антон и вправду со вкусом сигарет. Однако Арс уже привык, так что даже наслаждается этой гремучей смесью вкусов и запахов.
Он не хотел сейчас страсти, да и возбуждение сейчас будет ни к месту: он просто хочет Шаста утешить, успокоить, привести в чувства и действительно напомнить, насколько же тот сексуальный. И, кажется, Антон его настроение поддерживает. Поэтому они целуются медленно, чувственно, почти нежно. Но всё равно умудряются потеряться во времени. Серёже сложно. Он никогда не был ярым гомофобом, более того, он ещё со времён театра подозревает у Арса некоторые наклонности, хотя тогда у того были жена и ребенок.
Однако одно дело — подозревать, и совсем другое — знать, тем более наблюдать за развитием отношений Арса с их общим коллегой. Серёжа, в целом, в любовь уже давно не верит и считает, что все любовные истории заканчиваются разочарованиями. Более того, он всё ещё думает, что из Арса и Антона пара сильно так себе.
Да, он понимает, что, вероятно, он предвзят, ведь Арс ему дорог. Несмотря на то, что их личные отношения изначально тоже завязывались сложно, Серёга искренне считает, что Арсений Попов — человек абсолютно уникальный и прекрасный. И такой человек заслуживает лучшего, ну или, по крайней мере, он заслуживает полного принятия себя таким, какой он есть. К сожалению, про Антона он такого сказать не может. Он видит, что Антон искренне кайфует от каких-то черт характера Арса, но также видит и то, как Антон неоднозначно смотрит на «слишком гейские» выходки Арса, на его привычку залипать у зеркала, на постоянные поездки на фотосессии и на все эти «Я вообще-то актёр, а ещё и дизайнер».
Антон чертовски молод, а ещё Антон с левого берега Воронежа, поэтому изначально он и вовсе на Арса волком смотрел, не понимая его непосредственности. Со временем, видимо, Шастун разглядел за всеми графскими замашками и пафосом настоящего Арса, но принять того полностью до сих пор не смог. Серёже за Арсения обидно, потому что тот в любовь действительно верит.
И в Антона, кажется, безумно влюблён. Серёге, как хорошему другу, остаётся надеяться, что Шаст все свои «приколы» перерастёт, но он тот злосчастный выпуск «Контактов» тоже смотрел и мерзкие смешки «друзьяшек» Шаста после его «шуточки» тоже слышал.
Однако прямо сейчас, в этот самый момент, Матвиенко всего на секунду, но хочет послать нахрен всю свою рациональность. Потому что уже несколько минут подряд он видит одних из самых влюблённых и счастливых людей в своей жизни, которые целуются настолько самозабвенно, что совсем не способны заметить ещё одного человека, который остановился на входе в лоджию.
Или завидуешь? И, может быть, самую малость завидую. Воздухом надышались? Погнали снимать, мы заждались уже.
Шастун испуганно отрывается от Арса, а тот переводит на ребят свой расфокусированный взгляд и легонько вытирает рот ладонью, гаденько улыбаясь: он, кажется, был совсем не против, чтобы их застали.
Они продолжают снимать видео для тик-тока ещё пару часов, а потом сдаются окончательно и приступают к обдумыванию концепции грядущего сезона: после такого большого перерыва хочется попробовать что-то по-настоящему новое.
Стас что-то говорит о том, что, возможно, получится раздобыть новое оборудование: а значит, можно будет попробовать перенести в шоу игры с водой, которые ребята практиковали у себя в театрах.
Кто-то замечает, что особой популярностью пользуются игры, в которых актёры должны что-то отгадать, поэтому с идеями для новых можно подумать в эту сторону. Кто-то говорит, что игра, в которой что-то отгадывают гости, давно всем приелась, так что стоит подумать ещё и об этом. Работа кипит, головы у ребят спустя пять часов мозгового штурма — тоже. В итоге Серёга, как гостеприимный хозяин, предлагает остаться всем у него. Стас соглашается только с условием, что Арса с Антоном уложат в разных комнатах.
Во-первых, мы достаточно взрослые люди, чтобы держать себя в руках, когда в одной с нами квартире спят наши друзья.
Во-вторых, ты реально думаешь, что если ты не видишь и не слышишь, как мы трахаемся, то этого не происходит? Или что? В чём логика-то, а?! Ну чего ты. Поспим по разным комнатам, — Антон, к сожалению, не понимает, что своими попытками сгладить конфликт делает только хуже.
Завтра извинись и всё будет в порядке, — у Димы тоже нет сил разбираться с чужими отношениями, так что он хватает Шаста за футболку и тащит в единственную комнату, оставшуюся свободной. Спустя минут пятнадцать Матвиенко приходит в комнату к Арсу, который к этому моменту уже нашёл себе чистый пододеяльник, укутался в своё одеяло и злобно пыхтит в углу кровати.
Зачем ведёшься-то? Но я всё понимаю. И говорить об этом пока не готов, извини, — Арс сбрасывает с себя руку и заматывается в одеяло ещё сильнее, хотя, казалось бы, куда. Серёжа на этот финт не реагирует и пытается продолжить разговор. Ну или хотя бы высказать одну важную мысль:. Он же мелкий совсем, Арс, а ты с ним не разговариваешь — просто молча обижаешься.
Если ты думаешь, что он всё осознает сам, то это ты зря. К утру Арс действительно умудряется немного успокоиться. И решает, что из-за блядских провокаций Стаса он с Шастом ругаться не будет. Поэтому демонстративно выходит на кухню в худаке Антона. Антон, на удивление, уже не спит: просыпаться раньше всех точно не было в его привычках. Ты уже проснулся? А я вот, кофе тебе хотел сделать, но на кухне у Серёги черт ногу сломит, — Шаст начинает смешно тараторить при виде Арсения.
Садись, я сам сделаю тебе кофе. Спустя пару минут у Антона получается немного расслабиться, и они шутливо обсуждают всё, что удалось вчера придумать, рассуждая о том, у каких игр больше шансов оказаться в эфире. Вскоре к ним присоединяются и остальные ребята: на сегодня ещё много планов.
Стас хочет рассказать о том, какую концепцию в итоге выбрали для проекта «Команд», съёмки которого уже были назначены на август. Показывать в основном надо Антону, но с остальными ребятами посоветоваться тоже было не лишним.
Кроме всего прочего, на настоящий момент так и не было решено, какие команды они хотят пригласить в школу перед съёмками: из этих ребят в итоге и должны были быть выбраны участники первого сезона. Завтра будем отсматривать команды, придумывать, как в текущих условиях ещё можно провести какие-то соревнования.
Отпуск закончился. Арс знает, что всё это неспроста было сказано в таком тоне и манере, да ещё и при нём, но на этот раз решает промолчать. Жизнь бьёт ключом. Местами гаечным и прямо по голове, но после такого долгого периода бездействия Арс согласен даже на это.
Он остаётся в Москве, лишь разок смотавшись в Питер за вещами и на запланированную фотосессию, хотя по «Импровизации» большая часть вопросов на данный момент уже закрыта. Дело в том, что тут наконец-то начинают оживать все проекты, простаивавшие последние несколько месяцев: Арс начинает ездить на кастинги, фотосессии и даже готовиться к съёмкам в настоящем фильме!
В пару проектов его действительно утвердили, причём не на такие уж и эпизодические роли. Фильмы, правда, местами авторские, местами некоммерческие, где-то фестивальные: в общем, вероятность того, что на Арсения можно будет в итоге взглянуть на большом экране, пока не слишком высока.
К тому же, у Антона действительно практически нет свободного времени, поэтому наведываться к Арсу в Питер ему сейчас было бы очень тяжело. На ночь у Шаста он, правда, почти не остаётся. Во-первых, там по соседству обитает Ира, а у Арса с ней связаны слишком болезненные воспоминания. Во-вторых, Антон мог за полчаса до приезда предупредить о том, что за ним увязался Журавлёв, Зинченко или любой другой член креативной группы, и они будут ещё пару часов делать вид, что Антон живёт вместе с Ирой, обдумывая идеи для нового скетч-шоу на Ютубе.
Арсений в эту историю никак не вписывается. Поэтому он приезжает к Шасту только по приглашению, а в остальное время выбирает из отеля и квартиры Серёги по настроению. Сегодня Шастун ещё с утра кинул сообщение, что весь день и, возможно, даже ночь, будет «неебически занят» и «Как же я заебался, Арс.
Так что Арс с чистой совестью берёт бутылку виски и едет к Серёге. Несмотря на то, что сам Матвиенко алкоголь не употребляет, он обычно не против, если прибухивает Арс, прекрасно понимая, что в трезвом состоянии тому бывает слишком тяжело рассказывать о своих переживаниях. У тебя же явно ко мне какие-то вопросы наконец появились, а я не уверен, что на все из них способен ответить.
В трезвом состоянии. Пойдём в комнату наконец. Арс плюхается на диван, а Серёжа приносит из кухни стаканы: Арсу под виски и себе под колу без сахара. Не хочешь если — не будем разговаривать.
Ща я фильмец какой найду или в клуб какой сгоняем закрытый, не? Просто дай поломаться, — Арс улыбается, а Матвиенко снова смеётся. Правда я всё ещё не понимаю, почему ты тут у меня тусуешься, а не у Шаста в квартире. Жопу свою подними и дойди до холодоса, а то как неродной. Потому что у Шаста я чувствую себя любовником на конспиративной квартире, что, вообще говоря, от правды ушло не слишком далеко, — всё-таки вырывается из него.
Я, конечно, не слишком лез во всю эту вашу историю, но ведь с Ирой Антон не встречается? Но Серёжа иного мнения. Знаешь, он ко мне с кольцом не приходил, официального предложения не делал, — Арс чувствует, что разговор идёт не в то русло. И до последнего не теряет надежду увернуться. Там как раз сутки спустя мы вместе «Песни» открывали, — Арс снова тянется к бокалу.
Ты за кого меня принимаешь? Для такого разговора мне одной бутылки виски будет мало. Что ты всё ещё мой друг и будешь рядом. Не боль это, давно проехали уже. Но вспоминать не хочется, — Арс опрокидывает в себя стакан с остатками виски.
Матвиенко кивает и начинает накидывать варианты из подборок. Арс кутается в плед и соглашается на всё. На следующее утро Арс тащится в отель — отлёживаться. У Матвиенко куча дел, связанных со строительством дома: они постоянно ищут новых людей, готовых как-то поучаствовать в их проекте. Арс не хочет мешать и жаждет тишины. Так что он баррикадируется у себя в номере, скачивает себе аудиокнигу и слушает её весь день, периодически начиная дремать и надеясь, что к вечеру похмелье пройдёт окончательно, а он сможет выбраться на прогулку.
Часов в семь вечера кто-то стучит в дверь номера. Арсений удивлён: Шаст без предупреждений не приезжает, а кроме него и Серёги, который ещё с утра уехал за тридевять земель, никто не знает, где он живёт. Ты ж не против? Через секунду он уже лезет целоваться. Или хотя бы по большим полотенцам? Смерть как не хочу влезать обратно в джинсы.
Арс подходит к двери и дергает за ручку: открыто. Он пару секунд наблюдает за шокированным лицом Шаста, а затем хватает его за руку и, полностью обнаженного, вытаскивает из ванной комнаты. Затем, всё ещё слегка потерянного Антона, Арс подталкивает к кровати, одновременно сдёргивая с себя халат и опускаясь между Шастовых ног.
Арс, всё в порядке? Под подушкой, — Арсений вновь выбирает стратегию игнорирования. Проявляю «инициативу». Арс немного напрягается от этих слов, потому что они не лишены смысла, но он снова предпочитает игнорировать, правда, на этот раз уже свои мысли.
Просто… кое-что вспомнилось, — во избежание новых вопросов Арс открывает смазку и, выдавив её себе на пальцы, проводит ими по промежности Антона.
Тот мелко дрожит, вероятно, от перепадов температуры. Шаст не против. Ему действительно никогда не были принципиальны их роли в постели, но вот Арс в девяноста процентах случаев даже не заикался о том, чтобы быть сверху. Ему, кажется, нравится чувствовать себя под чужим контролем, заласканным и залюбленным со всех сторон. Арс вообще довольно сильно связывал секс с чувством контроля. Или кем-то. В такие моменты Антон готов был полностью сдать свои позиции.
Тем более, что Арсений в такие моменты обычно был очень убедителен и напорист. Сейчас очевидных триггеров Антон не видит, поэтому немного напрягся. Просто хочу знать, что у нас всё в порядке. Это так? А вот сейчас я реально напрягусь, — Шаст улыбается, но уголок губ нервно дрожит. Арс всегда куда менее терпелив, чем Антон. Он не умеет сдерживаться часами или хотя бы получасами , доводя любовника до состояния исступления. Шаст, правда, этому только рад. Сейчас он все же несколько переживает за сохранность своей пятой точки.
Просто напомню, — тяжелое дыхание Антона заполняет комнату. И член у тебя красивый. Ровный такой, с витиеватыми взбухшими венками. И цвет мне нравится. И как он пульсирует у меня во рту, — Арсений снова насаживается горлом на член. А то так нарываешься, как будто хочешь, чтобы тебя выебали. Что, уже забыл, как стеснялся зайти в комнату голым? Арс прижимает своими — руки Антона к постели и продолжает целоваться, агрессивно впиваясь в губы.
Поняв, что Шастун больше не оказывает сопротивления, Арсений отпускает его руки, чтобы опуститься ниже и развести длиннющие ноги Антона в стороны. Его больше не тянет на разговоры: Шаст и так уже доведён до эмоционального раздрая. Арс вновь опускается к члену Шаста, жестко «всасывая» его в себя, стараясь создать эффект вакуума, а затем начинает быстрые движения языком по головке, изредка переключаясь на один-два размеренных мазка по всей длине члена, который он всё ещё полностью держит внутри.
Арс насаживается своей глоткой на член, пока не чувствует, что Антон близок к развязке, а затем резко отстраняется. Шастун разочарованно стонет. Арс вновь заливает смазкой свои пальцы и продолжает языком исследовать тело Антона, опускаясь всё ниже.
Он в который раз думает о том, как же ему нравится это тело. Стройное, ладное, пропорциональное. С выступающими косточками, с мягким животом, с этими длинными — бесконечными — конечностями.
